Вплоть до отверстий, через которые лили расплавленный свинец на головы осаждавшим, когда они пытались разглядеть, велики ли силы защитников. И узких бойниц, сквозь которые во врагов стреляли из луков и арбалетов. А ещё трухлявых остатков деревянной подъёмной решётки, преграждавшей вход в замок.
Мы поднялись на каждую из восьми башен, местами настолько опасных от ветхости, что Ноэля и Г. О. старшие братья туда не допустили. Наше решение младших удручило, однако они быстро утешились. А к тому времени, как мы всё обследовали, посреди руин уже было приготовлено угощение.
Мы славно подкрепились. Не столько мясом, сколько выпечкой, сластями, виноградом, инжиром и орехами.
– Ну, юные Копперфильды, «чем это вам не королевский пир»? – воскликнула миссис Бэкс.
– У них ещё было черносмородиновое вино, – напомнил Ноэль, как раз дочитавший этот роман Чарльза Диккенса.
– Ну и у вас оно тоже будет, – ответила миссис Бэкс.
И оно у нас было. Целых две бутылки.
– Вы такая одна, – произнёс с набитым ртом Ноэль, обращая к миссис Красный Дом взгляд, полный мечтательного восхищения. – Надо же так хорошо понимать, что люди хотят именно этого, а не всякого там полезного. И миссис Бэкс ведь тоже такая же.
– Это одна из премудростей, которую мы освоили в нашей школе, – отозвалась миссис Бэкс. – Помнишь, Хлоя, наши ночные пирушки по субботам? Ох, до чего же вкусным казалось кокосовое мороженое, особенно после мятных леденцов.
– Так вы это тоже знаете? – изумился Г. О. – А я думал, мы первые это открыли.
– На самом деле я знаю про это гораздо больше её, – заявила миссис Бэкс. – Потому что была уже довольно большой, а она – таким крохотным существом в фартучках. Очень милой маленькой девочкой.
– Не удивлюсь, если она всегда была милой, – убеждённо изрёк Ноэль. – Даже младенцем.
Это вызвало смех у всех присутствующих, кроме младенца, который спал под «майским деревом» на принесённой из нашего экипажа подушке. Но если бы он даже не спал, всё равно бы не засмеялся. Освальда это не удивляло. Хоть он от природы и наделён тонким чувством юмора, однако не усмотрел в словах Ноэля ни малейшего намёка на остроумие.
Когда обед кончился, мистер Красный Дом предложил с торжественным видом выпить черносмородинового вина за каждого из присутствующих. Это тут же и сделали, начав с миссис Бэкс и завершив тостом за здоровье Г. О. А затем мистер Красный Дом произнёс:
– Прочь сонливость! Во что мы будем играть?
Но не успел ещё кто-то что-то придумать и предложить, как миссис Красный Дом воскликнула:
– Боже мой! Вы только взгляните!
Мы взглянули в ту сторону, куда был обращён её взгляд, а точней, на ту часть замковой стены рядом с главной башней, где находился мост и где теперь поверх каменной кладки вдруг возник целый ряд шишковато-неровных округлостей, с виду напоминавших человеческие головы.
На самом деле это они и были. Мы как раз увлечённо обсуждали каннибалов и Новую Гвинею, когда они появились. И вовсе не отрубленные и поднятые вверх на пиках, как, полагаю, порой случалось в стародавние времена, а вполне себе живые головы, вместе с телами и прочим, что к ним прилагается.
Это были головы и тела деревенских детей.
– Несчастные маленькие бедняки, – сочувственным тоном проговорила миссис Бэкс. – У нас ведь много чего осталось от королевского пира. Так почему бы нам…
Тут миссис Красный Дом поспешно направилась к башне и позвала головы (вместе с телами и прочим, что к ним прилагалось), а они подошли и доели остатки угощения. Кроме, конечно, неприкосновенных булочек, прибережённых для священного обряда чаепития. Но остальная еда, включая инжир и орехи, исчезла мгновенно, и мы были этому рады. Искренне рады. Даже Г. О.
Дети не показались нам большими умниками или людьми того сорта, с которыми нам бы хотелось дружить. Но полагаю, играть любят все вне зависимости от сорта. Поэтому, когда они всё уплели и миссис Красный Дом пригласила их поучаствовать в наших играх, мы поняли, что должны такому обрадоваться.
Только вот деревенских детей не учат играть в лапту. Поначалу мы удивлялись, почему учителя не объяснили им правил, но вскоре причина нам стала ясна: им очень трудно было растолковать даже самые простые вещи.
Зато они знали все народные игры, обычно сопровождаемые старинными песенками, когда надо вставать в кружок или рядком друг против друга. «Орехи в мае»[138], «Вот пришли три рыцаря» и ещё одну, которой мы никогда не слышали. Начиналась песенка так:
По зелёной траве взад-вперёд.
Погляди-ка на наш хоровод.
Эй, пригожая, к нам поспеши,
Встань же рядом со мной, попляши!
Я к девице красивой такой
Расположен всею душой —
И мечтаю теперь не на шутку,
Чтоб мы стали как селезень с уткой.
Только б твой согласился отец,
Чтоб повёл я тебя под венец.
Там ещё много чего говорилось, но я продолжение забыл. Если кто-нибудь из читателей вспомнит и будет любезен прислать мне текст, значит автор не зря старался.
Взрослые играли с большим наслаждением. Думаю, из-за того, что им редко выпадает такой случай, а редко выпадающее на вашу долю, если оно вам нравится, всегда доставляет больше удовольствия.
И вот, попев и побегав какое-то время, мы вдруг заметили на стене новую голову.
– Эй! – воскликнула миссис Бэкс. – Там ещё один. Сбегайте и скажите, пусть к нам присоединяется.
Обращалась она к деревенским детям, однако никто из них не тронулся с места.
– Вот ты, давай сбегай, – посмотрела она на рыжую девочку с косами, перевязанными грязными голубыми ленточками.
– Ох, мисс, пожалуйста, не хотелось бы мне, – ответила рыжеволосая. – Мама не велит нам с ним играть.
– И почему же? Что с ним не так? – поинтересовалась миссис Красный Дом.
– Отец у него в тюрьме, мисс. Из-за силков и ночного лова. И маме его никто не хочет давать никакой работы. Потому моя мама и говорит: не пятнайте себя, он вам не компания.
– Но мальчик-то не виноват, правда ведь? – спросила миссис Красный Дом.
– Не знаю, мисс, – ответила рыжая.
– Какая жестокость, – вздохнула миссис Бэкс. – Тебе самой бы понравилось, если бы твой отец оказался в тюрьме и с тобой после этого все перестали разговаривать?
– Мой отец завсегда содержит себя в приличности, – отозвалась девочка с грязными голубыми ленточками. – А тех, кто содержит себя в приличности, в тюрьму не сажают, мисс.
– Выходит, никто из вас с ним не разговаривает? – задала новый вопрос миссис Бэкс.
Остальные дети запихнули
